Обзор прессы

Большое интервью с защитником.

Предлагаем вашему вниманию интервью с новичком «Урала» Джамалдином Ходжаниязовым. В беседе с пресс-службой для клубного издания он вспомнил, как в детстве играл в футбол в новых туфлях, назвал причину, по которой детский тренер однажды наказал его и партнеров, а также рассказал, почему со скандалом ушел из датского «Орхуса».

- Ты родился в Туркмении. Долго там жил?

- Нет. Я вырос там. Прожил примерно лет до 10.

- Во дворах Туркмении какие условия для занятия футболом?

- В принципе, такие же, как в провинциях России.  Ребята там просто делают ворота из рюкзаков и играют футбол. Также и у нас было.

- Родители не ругали из-за этого?

- Нет. А что в этом такого?

- Рюкзак может замараться.

- Ничего страшного. Родители были только за.

- Подобные примеры можешь вспомнить?

- В школе иногда придешь в новых туфлях и думаешь: «Нет, сегодня не буду играть, потому что туфли новые». А потом команда набирается. Думаешь: «Черт с ним!» И в туфлях играешь. У нас поле было с песком. Чтоб хоть как-то поиграть, надо водой его полить. Тогда пыль не поднималась.

- Для Туркмении имя Джамалдин является редким?

- Не сказать, чтоб редким. У туркменов вообще нет такого имени. Есть похожие. Но это азиатское имя, поэтому для них это нормально.

- Почему родители тебе дали такое имя?

- В честь дедушки, его тоже звали Джамалдином. Получается я – Джамалдин Абдухолитович, а отец – Абдухолит Джамалдинович.

- Что знаешь про деда?

- Дед рано из жизни ушел. Отцу было около десяти лет. Случайное стечение обстоятельств, шальная пуля.

- На войне?

- Нет, в городе. Случайно как-то произошло. А так, дедушка занимался любимой работой – он был заведующим склада. Он, кстати, очень начитанным был. Он одну книгу за ночь читал. Мне бабуля говорила, что он мог приехать в девять вечера с работы и к пяти утра успевал прочитать одну книгу.

- А как у тебя с литературой?

- Я стараюсь читать, но не скажу, что у меня большие успехи. Может, я приду к этому чуть-чуть позже.

- А что обычно  читаешь?

- По-разному, когда как. Иногда классику, иногда психологию, иногда по рекомендациям. Если кто-то сказал, что книга хорошая, прочитаю, чтоб потом обсудить ее с человеком. Это интересно.

- Какая книга вызвала самую живую дискуссию?

- Это давно было, года два-три назад. Книга называлась «Трансерфинг реальности», это как раз психология. Вот эту книгу с человеком обсуждали долго.

- У футболистов обычно на поле короткие имена. Как тебя в детстве называли?

- Джам. Это удобно и коротко, меня устраивает. Дедушка и родственники по маминой стороне называли меня Джо. Дед это придумал, а все подхватили.

- Расскажи про переход в академию им. Ю. Коноплева.

- На сайте академии вывесили, что такого-то числа будет просмотр. Мне и отцу тренер сказал: «Если хотите чего-то добиться, развиваться в футбольном плане, то нужно ехать». Вот с отцом и решили поехать. Две недели там были.

-  Каким был просмотр?

- Мы приехали, зарегистрировались. На просмотре было человек 80, может больше чуть-чуть. Нас поделили на команды, и мы играли между собой несколько дней. Затем они отобрали 15 человек. Потом мы играли полноценный матч с ребятами, которые уже находились в академии. Мы тогда проиграли 0:5. И по итогам этой игры уже оставили четырех человек. После медосмотра нас еще на две недели оставили на просмотр. Мы как все ребята в академии ходили учиться в школу, два раза в день тренировались. Через две недели нам (мне и ещё одному парню из Казахстана) сказали: «Вас взяли». Но в итоге я остался один, потому что у того парня были небольшие проблемы с сердцем.

- А отец все это время был с тобой?

- Да, он рядом находился. А когда меня уже взяли, отец улетел.

- Тяжело было в первое время одному?

- В первое время, да, переживал. Еще не было хорошего интернета. Тем более у нас не было возможности, чтобы связываться по телефону. Да и не наговоришься особо, звонки дорого стоили. Скучал по родителям. А потом, когда привык, уже домой не хотел даже ехать. С ребятами в академии классно было.

- Вспомни интересную историю из жизни в академии?

- Боюсь рассказывать, там такие истории (улыбается – прим. ред.) Вот что расскажу. У нас был режим, а мы хотели с ребятами под Новый год, хотя бы часов до десяти вечера отпроситься. Выход в город был до шести часов. То есть в шесть часов ты должен вернуться, чтобы на ужин успеть. И мы хотели отпроситься у тренера. Он сказал: «Нет. Завтра все по расписанию». Ну и мы не прислушались, поехали в город. Вернулись до отбоя. Но на следующий день тренер подсел к нам и спрашивает: «Как сходили?». Он не знал ни о чем, но решил проверить нас. А мы думали, что он все знает, поэтому все рассказали. Мы потом всей компанией каждый день в течение недели чистили снег на территории академии. В шесть утра вставали.

- Расскажи про переход в «Зенит».

- Мы ездили со своим годом от академии на чемпионат России. Там скауты и селекционеры нас увидели. Они созвонились с моими родителями, сказали свое предложение. Мы подумали, посовещались и решили поехать в Санкт-Петербург.

- Помнишь свой первый разговор со Спаллетти?

- Как такового разговора, тет-а-тет у нас с ним никогда не было. Он не звал никогда в свой кабинет. А так, допустим, на тренировке мог позвать меня и минут 5-10 уделить только мне. Говорил, делай то, это не делай.

- А он мог накричать?

- Конечно. Он, вроде, спокойный был, но если что-то шло не так, он мог высказать свое мнение достаточно жестко.

- А по-русски мог поругаться?

- Нет, он, в основном по-итальянски говорил, даже не по-английски.

- Как передавал его слова переводчик, когда Спаллетти начинал ругаться?

- Он старался передать его слова. На тот момент переводчиком был Игорь Симутенков, он же и тренер.  Хотя сам он спокойный человек, но, когда Спаллетти эмоционально выражался, он тоже старался передать эти эмоции нам.

- Когда ты был в молодежке «Зенита», к тренировкам с основой подключали?

- Нас не подключали тогда вообще. Мы поехали на чемпионат Европы до 17 лет, выиграли его и нас ребят из «Зенита», кто был в составе сборной, подтянули в основной состав.

- Победа на юношеском Чемпионате Европы – серьезное достижение нашего футбола. Насколько эта победа была неожиданной?

- Не скажу, чтоб она была неожиданная. Чтобы на Чемпионат Европы попасть проходишь сначала первый этап, потом второй этап, где  четыре команды в одной группе, а в финальную часть только первое место выходит. Поэтому если ты туда попадаешь, то это уже о многом говорит. Мы знали свои силы, и, как приблизительно играют соперники. У нас хорошая команда была тогда.

- В группе в финальной части у вас и у двух соперников было по пять очков. Вышли в плей-офф только по дополнительным показателям. Насколько волновались в последнем матчем?

- В последнем матче в группе играли с Италией. Так получилось, что у нас из группы мы и Италия вышли. И в последней игре и нас, и их ничья устраивала. Если бы мы выиграли, то Италия не прошла бы, а если бы Италия выиграла, мы бы не вышли. Мы играем и между вратарем и центральным защитником было около 50 передач. Наш тренер говорил: «Стойте». Их тренер тоже говорил: «Стойте».

- Но это ведь некрасиво.

- Согласен, стадион свистел, гудел. Но у нас есть свои задачи, у них свои. Нас это устраивало.

- Ты дважды бил пенальти на том турнире в послематчевой серии. Что человек ощущает в такие моменты?

- Ответственность. Но никто тебя, не то чтобы не поругает, плохого слова не скажет, если ты промахнешься. Мы в полуфинале 12 пенальти пробили, по-моему, счет был 10:11. У нас там даже вратари пробили. После полуфинала в финале пенальти били на спокойствии. Нервы оставили в полуфинале.

- В какой момент сильнее всего волнуешься?

- Больше волнуешься, когда стоишь. А когда идешь бить, волнение уже пропадает. Обратного пути нет.

- Как победу отмечали?

- Никак не отметили. Вечером сыграли, утром улетели. У нас никто не позволял себе даже после победы вести себя непрофессионально.

- Кто из той команды был лидером в раздевалке?

- Все. Не было такого одного человека, кто заводил. Именно поэтому и результат такой был. Все друг друга поддерживали.

- Значит, после турнира тебя взяли в основной состав «Зенита». Кто из иностранцев клуба в бытовом плане тебя больше всего удивлял?

- В хорошем смысле удивлял Толя Тимощук. Мы с ним до сих пор общаемся близко. Удивлял его профессионализм. Ему сейчас 39 лет, но он в таком физическом состоянии, что даст фору любому двадцатилетнему.

- Тимощук рассказывал что-нибудь интересное из того времени, когда он был в «Баварии»?

- Много моментов там было. Знаю, что пока он был в «Баварии», какое-то одно  упражнение делал каждый день. Они какие-то тесты делали на стабилизацию, и у него процент этой стабилизации был низкий. И чтоб всего на два процента повысить эту стабилизацию, он два месяца одно и тоже упражнение делал.

- Трудное упражнение?

- Очень трудное, а ради двух процентов. Настолько там важны мелочи.

- На тренировках наверняка тебе приходилось соперничать с Халком один в один. Часто ты выходил победителем?

- Я не так часто против него оказывался, но мне допустим намного сложнее было играть против Данни, чем против Халка. Потому что у Халка игра более примитивна. Да, у него физически сильнее движение с мячом. Но у Данни очень непредсказуемый дриблинг, не известно, куда он уберет мяч.

- Как  оцениваешь время, проведенное в «Зените»?

- Я бы мог большего добиться. Мало от себя требовал. Это моя большая ошибка. Где-то себе слабину дал.

- Многие говорят о том, что молодые футболисты, попав в клуб Премьер-Лиги, успокаиваются.

- Нет, я не хочу говорить о других футболистах. После того как уехал в Данию, много анализировал, думая, что было не так, что было хорошо, что можно было сделать лучше. Если бы я мог вернуть время, больше бы работал и намного профессиональнее к себе относился.

- Расскажи пример.

- Я мог позволить себе в десять вечера пойти в кино, в двенадцать домой вернуться, а в девять утра поехать на тренировку. При этом засыпал я в час ночи. Я думал это нормально, высплюсь. Сейчас бы так не сделал.

- В Данию не боялся уезжать?

- Боялся. Я не знал, куда еду, как буду, на каком языке с ними разговаривать. Первые три месяца очень трудно было. Не мог сказать, не понять, как ехать на тренировку. Во всем были трудности.

- А через три месяца ты овладел английским?

- Да, я и несколько ребят. Сербы, хорваты были у нас команде. Они тоже не очень хорошо знали английский. Нам наняли репетитора, и мы до тренировки час занимались почти в течение двух месяцев. Потом уже перестали заниматься. Просто у нас в команде всех заставляли разговаривать на английском.

- Вспомни интересные истории на улицах Дании.

- В Дании очень много интересного для меня было. Там же монархическая система правления. Там есть королева, принц, принцесса. В городе Орхус, где я жил и играл, есть летняя резиденция королевы. И однажды на улице увидел датскую принцессу, которая везла своих детей на велике. Там очень популярен такой вид транспорта, как велосипед. Они даже больше прав имеют, чем машины.

- Принцесса никак не выделялась среди других людей?

- Нет, не выделялась. Они очень скромно себя вели. Директор большого завода, к примеру, мог ехать на работу на велике в пиджаке и в галстуке.

«В межсезонье Ходжаниязов не показал прогресса, которого от него ждали в команде» - сказал спортивный директор «Орхуса» после твоего ухода из команды. Согласен с этим мнением?

- У каждого свое мнение. Они не хотели себя показать с плохой стороны. Я приехал туда и тренер, который меня звал, был уволен через два месяца. Пришел новый тренер и спустя несколько дней сказал мне: «Иди к спортивному директору и скажи, что хочешь уйти. Ты мне не нужен». Я сказал, что буду тренироваться, если не буду подходить, не будете меня ставить. И так провел там полтора года, сыграл 30 с чем-то игр. Но при каждой возможности он мне повторял те слова.

- Без скандала оттуда уехал?

- Можно сказать, что со скандалом. С тренером по итогу разругался, потому что терпение под конец лопнуло, но все было достаточно дипломатично. Не было оскорблений.

- После Дании были приглашения только из клубов ФНЛ?

- Нет, была пара вариантов из Европы. И в Дании был вариант остаться, но на тот момент хотел дома побыть. Хотя бы какое-то время, хотя бы год.

- Оказался в питерском «Динамо», потому что Санкт-Петербург стал твоим домом?

- Да, потому что и родители там живут, братишка ходит в школу.

- Потом ты поиграл в «Балтике». Стадион в Калининграде впечатлил?

- Да. Хороший стадион, уютный очень. И сам город Калининград классный. Он нетипичный российский город. Не похож на другие города России.

- В «Балтике» не обиделись на тебя, что недолго там побыл?

- Нет, у нас изначально, когда я туда приходил, была договоренность на случай предложения из Премьер-Лиги. Поэтому никто друг на друга не обижен.

- Твой брат – финалист шоу «Голос» на «Первом канале». Как он попал туда?

- Он занимался вокалом непрофессионально, просто дома пел. Походил пару месяцев в музыкальную школу перед шоу, чтобы хоть нотную грамоту знать. Поэтому повел его в музыкальную школу, позаниматься. На кастинг я сам его записал. Мы ездили с ним в Останкино, там проходил кастинг.  Но ни на одной записи шоу я не присутствовал, ни на одной программе не был. У нас как раз сезон начался в тот момент. Записи все в выходные были, а у нас игры были. Он выступил хорошо и прошел в финал. Сейчас занимается каким-то творчеством, записывает музыку. В ближайшее время, возможно, выйдет его первая самостоятельная песня.

- Продюсеры вышли на него?

- Он общается с Бастой, но пока не официально. Люди Басты помогают ему с какими-то вопросами. Если у него есть вопросы, он может позвонить, написать, и ему ответят, помогут в написании музыки или текста.

- Сколько смс ты отправил в поддержку брата?

- Ни одного (улыбается – прим. ред). Во время финала шоу я был в Оренбурге, у меня руки тряслись. У меня не получилось отправить смс. Я закинул пацану на счет тысячу рублей, чтоб он со своего телефона отправил 20 сообщений.

- Что брата впечатлило больше всего?

- Это все для него интересным было. Где бы он еще всех звезд увидел? Больше впечатлений он получил от Басты, потому что с ним они готовились к выступлениям. И он своими глазами увидел, как Баста готовится к концертам, к тем же репетициям, как он профессионально относится к своему делу. Для брата это был щелчок, что если он будет этим заниматься, то должен серьезно отнестись к этому.

- Что интересного брат рассказывал про репетиции с Бастой?

- Однажды Баста записывал какую-то музыку, а брат увидел в программе, как много там дорожек. А еще поразило брата, как Баста вслушивается в музыку. Как будто он не наушник в ухо засовывает, а ухо в наушник, и слушает. Звук какой-то услышит и говорит: «Да, надо убрать его». При этом брат думал: «Я даже не слышу этот звук вообще». У Басты очень профессиональный подход.